Top.Mail.Ru
Анна Кармакова и Анастасия Лебедева. Интервью для MASKBOOK | СМИ о Московском драматическом театре

Как вы считаете, существует ли мюзикл в России?

Анастасия Лебедева: Я что-то видела в записях, смотрела несколько фильмов, сделанных по мотивам популярных мюзиклов, но не так много, поэтому для меня этот жанр абсолютно новый. О его российских особенностях я почти ничего не знаю.

Анна Кармакова: Наверно, существует, если существуют компании, которые привозят зарубежных постановщиков, музыку, тексты… Это помогает развитию жанра у нас. Хотя, как мне кажется, кроме Москвы, Петербурга и еще нескольких городов, мюзиклы в России вообще не ставят. Скорее, музыкальные спектакли. Если же брать «мюзикл» как он существует на Бродвее: с яркими перьями, синхронными движениями и супер-профессионализмом в области хореографии и музыкального исполнения – думаю, у нас такого нет. Это чуть-чуть не наша сфера. У нас получается российский вариант мюзикла, не похожий на американский, сделанный почти всегда на иностранном материале и с участием драматических артистов.

Как вам работалось в этом непростом жанре?

АЛ: Для меня репетиции были чрезвычайно интересными! Никогда раньше в театре у меня не было такого объема работы с музыкальным материалом. Я очень хотела попробовать себя в чем-то новом, мне нравится экспериментировать, идти на риск. Но, с другой стороны, было очень страшно, потому что я до этого никогда так много не пела на сцене и жутко боялась не оправдать ожиданий режиссера. Это было очень ответственно, я старалась по максимуму. В итоге мне, безусловно, понравилось и хотелось бы пойти дальше, делать что-то в этом направлении.

АК: Для меня это своеобразное возвращение к музыкальному спектаклю, приятный сюрприз, который мне сделал театр! Да, у нас всего лишь малая сцена филиала, но зато мы ставим настоящий мюзикл!

АЛ: И работаем с живым оркестром!Когда рядом с тобой звучит живая музыка – это очень здорово.

Вы обе играете по две роли. Легко ли получается переключаться?

АК:
Когда я еще не определилась полностью с характерами, это было крайне тяжело. Очень не хотелось, чтобы первая героиня была похожа на вторую, отсюда возникали какие-то ненужные заострения, преувеличения. Но в процессе (именно в процессе, а не к премьере) рождаются образы. Они продолжают формироваться до сих пор. И когда в антракте меня перегримировывают, я чувствую, что сама становлюсь другой внутри... Помогает, что меняются декорации, атмосфера, актеры, история. У второго действия иной темпоритм, и у меня иначе окрашивается голос.

АЛ: Мне больше всего нравится, что два акта абсолютно разные. Сначала, когда мы нервничали, то это было дополнительной нагрузкой, а теперь, наоборот, получаем удовольствие от внутреннего преображения.

А где вам легче и интереснее играть: в комедиях или в серьезных драмах? Или это не зависит от жанра?

АК: Да, это больше зависит не от жанра, а от того, нашел ли ты свою тему в спектакле, нашел ли, как сказать о том, что тебя волнует. В комедии или трагедии – не важно. Везде надо доносить до зрителя свою мысль.

АЛ. Для меня нет таких понятий «легче» или «сложнее». Иногда спектакль идет проще, иногда труднее, но от жанра это не зависит – скорее, от конкретных, сегодняшних обстоятельств.