Гроза
Аннотация
Таиров причислял «Грозу» к произведениям, которые «революционизируют сознание и чувство». Он видел в пьесе Островского трагедию классовых взаимоотношений, столкновение и борьбу двух исконных начал — «понизовой вольницы» и «домостроя». Причем, первое решительно побеждало: «Кабаниха умерла в тот момент, когда бросилась в Волгу Катерина… Личность сознала себя, захотела принадлежать только себе — и с гулким раскатом разваливаются вековые устои…»
Первоначальные декорации «Грозы» не удовлетворяли режиссера именно потому, что в них, как ему представлялось, театр отталкивался «больше от драматургического материала, чем от реальной действительности». Таирову казался ненужным купол, который являлся «схемой церкви» и увенчивал декорационное построение. Этот купол, по ощущению режиссера, заслонял горизонт. А между тем широте горизонта в спектакле Таиров придавал решающее значение. Ему хотелось, чтобы в контрасте домостроя, как уродливого явления, давящего все живое, и «шири жизни» — побеждала именно ширь. Такую идею сценического произведения, такой образ спектакля, утверждал Таиров, диктовала современность.
Анализируя декорации «Грозы», созданные художниками Стенбергами и Медунецким, искусствовед А. Эфрос писал: «Всю сцену заполнял мост, вернее, схема моста, — своего рода символ переправы с одного берега жизни на другой». В известной степени спектакль «Гроза» был «переправой» Камерного театра на новые берега искусства — мостом, который ему в тот момент еще не удалось до конца перейти. От искусства эмоционально насыщенных форм театр переходил к конкретному реализму, в центре которого лежит социальный конфликт.
Авторы
В ролях
-
Весь состав
